Добрый генерал
/рассказ о том, как один генерал пожалел экипаж военно-транспортного самолёта/

Про Военно-Воздушные Силы (сокращённо - «ВВС»), в шутку говорят, что «Вэ, Вэ, Эс» - страна чудес». Как человек, побывавший в этой «стране», могу подтвердить: «Не зря!» За семнадцать лет путешествий по этой «стране» я вдоволь насмотрелся разных «чудес», и часто бывал непосредственным участником чудесных представлений и розыгрышей. В общем, впечатлений мне хватило на всю мою оставшуюся жизнь, и в цирк меня не тянет.

Случай, о котором я решил рассказать, произошёл в Афганистане весной 1981-го года на аэродроме Герат. Пикантность ситуации заключается в том, что произошедшее показалось забавным, смешным, и даже анекдотичным только с позиции одной из участвовавших сторон. Возможно, что участник противоположной стороны, прочитав мой рассказ, если даже и вспомнит об этом случае, то ничего смешного в нём не обнаружит.

Итак, однажды нашему экипажу военно-транспортного самолёта Ан-26 была поставлена доставить на аэродром Герат генерала – представителя высшего командования. Согласно установленным в то время правилам, когда самолёт предоставлялся в распоряжение высокого начальства, экипаж «до» и «после» полёта подчинялся старшему прямому начальнику. После выполнения полётного задания полагалось подойти к начальнику, отрапортовать ему по всей форме, как учили, испросить замечания, и получить распоряжения на дальнейшие действия.

Прежде, чем продолжить свой короткий рассказ, я должен сделать краткое отступление, чтобы кое-что пояснить. Иначе читателю будет сложно понять, почему этот случай можно отнести к разряду забавных случаев.

Так получилось, что как раз весной 81-го, когда и произошёл упомянутый мною случай, всем экипажам транспортных самолётов, с целью безопасности, было дано особое указание на афганских аэродромах совершать посадку только по укороченной схеме. Охраняемая зона вокруг аэродрома была ограниченной, и чтобы не попасть под обстрел, самолёты подходили к аэродрому на большой высоте и, не выходя за пределы безопасного пространства, совершали снижение и заход на посадку с очень резкими манёврами по высоте и крену. Иначе не получится вписаться в охраняемую безопасную зону вблизи аэродрома.

Возможно, что генерал ожидал, что мы будем работать, как было принято всегда - в плавном режиме. Бортовой механик нам рассказал позднее, что весь полёт наш главный пассажир с умным видом смотрел в иллюминатор. Но, когда мы вошли в зону аэродрома, и затем до самой посадки, - на умном лице генерала было полное недоумение. По всему было видно, что наш пассажир никак не мог сообразить, почему мы «ищем» аэродром, а не садимся сходу, когда всё и так ясно: вот он аэродром, как на ладони. И, конечно же, он так и не понял, почему мы выполняли такие крутые виражи с очень резким снижением.

Но вот полёт окончен, и наступил тот самый момент, когда полагается отдать начальнику рапорт и получить от него замечания. Возможно, что генералу хотелось создать себе репутацию умного и одновременно понимающего начальника, - поэтому, он вначале решил всех нас немного успокоить, сказав буквально следующее: «Ничего, ребята, - всякое бывает: подумаешь, - немного заблудились, - самое главное – это то, что мы всё-таки сели, при этом все живы и самолёт цел!». Затем как бы прихвастнув, заискивающим тоном сказал, что он ещё издалека заприметил аэродром, и хотел даже нам подсказать, когда мы начали крутить свои крутые виражи в поисках аэродрома. И если бы он вовремя нам подсказал, то тогда бы мы точно не заблудились и не проскочили бы мимо. А, поскольку есть в этом деле и его вина, что он вовремя нам не подсказал, то он пообещал, что о нашей «промашке» он никому не скажет. На том и разошлись. И каждый при этом по-своему остался доволен развязкой: пехотный генерал – тем, что с пониманием отнёсся к «заблудившимся» лётчикам; а лётчики – с тем, что в душе позабавились над начальником, который достойно оценил качество полёта с присущей ему позиции.

6.03.2007г. Александр Лутковский.